Картер Браун - Том 29. Пропавшая нимфа [Крадись,ведьма. Этот милый старый блюз. Ледяная обнаженная. Пропавшая нимфа]
— Хорошо, но вы до сих пор не дали мне никакой зацепки. Кто знал о том, что в переплете книги спрятаны камни? Прежде всего, ваш компаньон Абдул Мюрад, поскольку он их вам и послал. Затем вы сами, поскольку знали, что Марта должна их привезти. Кроме вас двоих, кто еще был информирован настолько, чтобы организовать похищение девушки и камней через два часа после прибытия их в Нью-Йорк?
Осман-бей виновато посмотрел на меня:
— Магомет сказал: лучшие из женщин — те, которые умеют довольствоваться немногим. Я таких еще не встречал, мистер Бойд! У меня есть слабость к… восточным танцовщицам. Танец живота, понимаете? Я говорю об одной артистке, с которой познакомился несколько месяцев назад. У меня с ней то, что Вы называете… связь. Я кое в чем ей доверился, и теперь мне кажется, напрасно. Ее зовут Лейла Зента.
— Полагаю, вы рассказали ей о том, что произошло?
— Почему вы так думаете? — вздохнул он, картинно пожимая плечами. — Раз она предала меня, неужели я снова могу ей доверять? Нет, я ее ни о чем не спрашивал. Может быть, вы этим займетесь?
— А где ее найти?
— Она работает в клубе «Оттоман».
— Хорошо. А кроме Лейлы, есть еще кто-нибудь?
— Нет, — заверил он, энергично помотав головой. — Это наверняка Лейла, друг мой.
— Хорошо, наведаюсь к ней сегодня вечером и скажу пару слов, а завтра отчитаюсь о проделанной работе.
Раздалось аппетитное бульканье. Мой собеседник снова принялся за свое наргиле.
— Может, мне лучше самому позвонить вам завтра днем, мистер Бойд? — произнес он наконец.
— Как вам угодно.
— Селина вас проводит.
Он осторожно потрогал свою бородку.
— Желаю успеха, да поможет вам Аллах!
— Попасть на танец живота?
— Аллах именно с живота начал создавать мир, — пояснил Осман-бей глубокомысленно. — Танец этого органа — дань уважения Создателю.
— Вам бы следовало стать адвокатом, — заметил я.
— Мне следовало бы не раскрывать рта с моей малышкой. Тогда я избежал бы всех этих неприятностей с дочерью моего компаньона и бриллиантами.
Я направился к двери. Прекрасная рабыня раскрыла ее передо мной и глубоко вздохнула.
Я слегка повернул голову, чтобы она в полной мере смогла насладиться блестящим совершенством моего профиля.
— Вы даже не рассказали мне о том, что вас тревожит, — сказал я сочувственно.
— Его интересуют только умеющие исполнять танец живота, — грустно ответила она. — И тут ничего не поделаешь: он никак не хочет ни подниматься, ни опускаться.
— Кто не хочет?
— Мой пупок, черт возьми. А вы о чем подумали?
— И из всех ваших трудностей вы рассказываете только об этой? — удивился я.
— А его только это и волнует, — пояснила она, показывая пальцем на гостиную. — Я обошлась ему в тысячу долларов, и он утверждает, что за такую сумму мог получить постоянную настоящую исполнительницу танца живота. А у настоящей пупок должен и подниматься, и опускаться.
Я позволил ей насладиться моим профилем справа, но эффект снова оказался не на высоте. Одно из двух: либо мысли о пупке мешали ей оценить мою красоту, либо она была совершеннейшая дурочка. Я благородно предложил ей помощь:
— Селина, милая, если хотите, я время от времени могу приходить помогать вам тренироваться.
— Убирайтесь! — отозвалась она ледяным тоном. — У вас достаточно и своих проблем, стоит только посмотреть, как вы вертите головой в разные стороны, будто флюгер.
Глава 2
Клуб «Оттоман» — одно из наиболее жалких следствий моды на танец живота, которая обрушилась на Америку два или три года назад. Он находится в западной части Бродвея, около Сороковой улицы.
Внешне клуб напоминает морг. Внутри ненамного лучше: свет тусклый, выпивка сомнительная, кухня подозрительная.
В тот же вечер, в десять часов, я был в клубе и в ожидании начала представления, назначенного на одиннадцать, жадно проглотил два бурбона.
Представление состояло из целой серии номеров танца живота. Все исполнительницы, похожие друг на друга, вращали животами одинаково и оставили меня совершенно равнодушным.
Наконец объявили Лейлу Зенту с «Экзотическим танцем».
Лейла оказалась блондинкой с длинной, почти до бровей, челкой. Волосы с обеих сторон лица спускались до самых плеч. У нее была физиономия скорее задорная, чем чувственная, она казалась очень тонкой и хрупкой, что составляло приятный контраст с чрезмерными округлостями ее подруг. Однако тощей ее не назвал бы даже близорукий.
Танец, который Лейла исполняла в костюме, состоящем из трусиков и двух звездочек, приклеенных к соскам добротных грудей, был скорее эротическим. Но по сравнению с бесконечными вращениями пупков, которые предшествовали ее выступлению, показался мне утонченным и возвышенным.
Услышав жидкие аплодисменты по окончании номера, я понял, что среди всех этих болельщиков пупка нахожусь в меньшинстве.
Блондинка поклонилась, бросив на зрителей неприязненный взгляд, и быстро исчезла. Ее тут же сменила следующая виртуозка живота — Ишна из Стамбула.
Увидев первое движение танцовщицы, я решил, что турки, по всей видимости, выдворили е-е из своей страны.
Я сделал знак официанту. Кажется, для него Ишна была квинтэссенцией всего лучшего, что есть в Турции.
— Еще один бурбон со льдом? — буркнул он.
Я доверительно прошептал ему в ухо:
— Знаешь, папаша, я — игрок, могу спорить о чем угодно.
— А я ничего не имею с этим общего, — ответил он с похоронным лицом. — Ваши интересы меня не занимают.
— Готов спорить на десять долларов, — продолжил я, — что, если попрошу вас отвести меня в раздевалку Лейлы Зенты так, чтобы этого никто не видел, вы не ответите, что я сошел с ума.
— Вы сошли с ума.
— Значит, я проиграл.
Я протянул ему банкнот в десять долларов, и он сразу же потерял интерес к пупку Ишны.
— Хотите еще поспорить?
— Конечно.
По его интонации я понял, что в чудеса он не верит, но, в конце концов, мне было на это наплевать.
— Может, на то же самое?
— Почти.
Я одобряюще ему улыбнулся:
— Теперь спорю на пятьдесят долларов, что, если я попрошу вас провести меня в раздевалку Лейлы так, чтобы этого никто не видел, вы скажете, что могли бы это сделать за шестьдесят?
— Точно! — Он вздохнул. — Чем вы занимаетесь в жизни, старина? Вы ясновидящий? Двадцать долларов задатка.
Я протянул ему два банкнота по десять долларов.
— Остальные — если мы туда попадем.
— К вашим услугам.
Официант едва не оторвал мне пальцы вместе с деньгами.
— Видите дверь на кухню? — Подбородком он показал мне через зал. — Вам нужно прогуляться в том направлении и подождать, пока я управлюсь. Согласны?
Я пошел. Все были слишком поглощены вращениями Ишны, чтобы обратить на меня внимание, поэтому довольно быстро я оказался у двери на кухню.
Прошла пара бесконечных минут, потом мимо меня прошмыгнул официант и сделал знак следовать за ним.
Мы пересекли кухню. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы я поздравил себя с тем, что всегда завтракал и обедал в другом месте.
Затем мы вышли в узкий грязный коридор, повернули налево, потом направо и наконец уперлись в дверь, на которой мелом была нацарапана надпись «Мисс Зента». Мы осторожно постучали.
— Кто там? — спросил резкий женский голос.
— Здесь один тип хотел бы вас видеть, мисс Зента, — объяснил официант.
— Зачем?
— Вы слышали, что сказала дама? Так зачем же?
— По поводу одного ее друга, — объяснил я, — по имени Осман-бей.
Гарсон поблагодарил меня кивком и громко повторил мною сказанное.
Через некоторое время девушка ответила:
— Пусть немного подождет, я переодеваюсь.
— Дело сделано, старина, — прошептал мне официант.
Я отдал ему то, что обещал, и он поспешно исчез.
Я переминался с ноги на ногу и курил до тех пор, пока голос танцовщицы не пригласил меня войти.
Комнатка была очень маленькая. В ней с трудом помещались зонтик, стоящий в углу, вешалка и туалетный столик с зеркалом. Сидя перед этим зеркалом, Лейла снимала грим.
Когда она сказала, что переодевается, я подумал, что это должно означать одевание, однако теперь на Лейле был только белый бюстгальтер и крохотные розовые трусики. Она казалась более соблазнительной, чем в свете прожекторов. Во мне затеплилась надежда. Судя по тому, как она меня пригласила, дело могло принять иной оборот… скажем, сладострастный. Я считаю, что такими должны быть все мои дела.
— Ну? — довольно неприязненно протянула она.
— Меня зовут Дэнни Бойд, — сказал я, показывая ей мой левый профиль.
— И вы считаете, этого достаточно, чтобы прийти ко мне?
Я призвал на помощь все мое терпение, чтобы объяснить ей ситуацию: